Движущие силы: стать бессмертной и утвердить свою власть.
Маркеры: величие, благородство, гордость, властность, самоуверенность, способность понимать желания людей, практичность, эгоизм, вежливость, целеустремленность, ум, хитрость, щедрость.
Звёзды приказали стать Тоёсатомими человеком необычным: гением, императором и святой. Однако кто-то просчитался, и на столь щедрый дар судьбы Мико откликнулась не одной благодарностью и захотела стать бессмертной и равной богу. Она рано увидела недостатки человеческой природы и не смогла их принять в себе, а кто сама Мико? Задали б ей вопрос, каким должен быть настоящий монарх, она легко усмехнулась и ответила: "император – это я". Такая крупная фигура в стране, властвующая над всеми, не может иметь изъянов, в число которых входила смертность. Ей хоть как предначертана погоня за невозможным для обычного человека. Поэтому можно наверняка сказать, что у Мико два идеала: вечный бог, антипод всего низкого и невежественного, и истинный, не ограниченный ничем правитель. Ради них Мико готова бросить в огонь всё, что угодно.
Нужно ли говорить, что на самом деле они принесли девушке много бед, и даже сейчас она борется за них? Сейчас она всё ещё может умереть, и лучше не напоминать Мико лишний раз, что святой она стала как раз-таки для ненавистного буддизма. Со вторым образом, истинного правителя, значительно легче. Во–первых, Мико считает себя едва ли не такой же в плане характера; определения «император» и «я» для неё взаимозаменяемы. Во–вторых, сила властвовать у девушки действительно в крови. Она с детства воспитывалась в подобном духе и обстановке, а таланты и способность Мико прекрасно подходят для управления людьми. Только вот в земной жизни она официально была всего лишь регентом, а в Генсокё вообще нет власти, и пойди найди хоть пятерых людей, которые бы встали на её сторону. Временами девушка действительно хочет уединиться полностью, чтобы достичь бессмертия и наконец отвлечься от выслушивания желаний (что, правда, уже далеко не так актуально), но светское прошлое нет–нет и перевесит.
Мико производит на большинство людей благоприятное впечатление. Мало в каком человеке встретишь величие без громоздкости, нарочитости и лицемерия, как в Тоёсатомими, благородство и достоинство, данные словно с рождения, природные. Она держится с людьми довольно просто и открыто, легко завоевывая их доверие, но так как она сама питает неприязнь к ёкаим, большинство отвечает ей взаимностью. Более того, некоторых слабых существ она отпугивает своей манерой держаться таинственно в разговорах наедине, что немного льстит ей. Она не настолько глупа, чтобы свою власть укреплять страхом. В компаниях с Мико общаться проще и легче. Она не прочь пошутить и даже может иронизировать над самой собой, упоминание же о "царе, рождённом в конюшне" и вовсе позволительны только самой Мико. Вежлива, но скорее по своему желанию, нежели от того, что другие накладывают на неё обязательство "святой". Обладает хорошо поставленной речью и не чурается довольно открыто склонять людей на свою сторону, говоря нечто вроде "думаю, ты бы смог пройти путь Дао, а эта дорога открывается лишь немногим". Правда, не сказать, что от этого у неё союзников прибавилось, даже учитывая щедрость Мико. Не стоит также бояться просить святую о помощи: Тоёсатомими, пожалуй, будет среди первых, кто откликнется на просьбу. Чисто из корыстного интереса: если она поможет человеку, то скорее завоюет добрую славу и доверие жителей Генсокё.
Таким образом, если политику храма Мёрен можно озаглавить, как "сомнительные дела для благих намерений", то принципом Мико станет "благие дела ради эгоистичных целей". Она руководствуется соображениями пользы и выгоды – а как же без этого для истинного правителя? Ей свойствен прагматизм и разумность, которые помогают принимать взвешенные решения, и именно эти черты не дают ей серьёзно думать о создании династии в Генсокё. Тем не менее, она превыше всего ценит государственность: власть, религию и экономику, и не может не смотреть на сказочную страну, как на отсталую. В мыслях Мико рассуждает, что мир между ёкаями и людьми крайне шаток, и беспорядки происходят уже сейчас. К слову, свои симпатии она явно отдаёт людям. Её нелюбимые же вещи – буддизм и чрезмерно активные ёкаи.
К людям Тоёсатомими относится двойственно: с одной стороны, она искренне признаёт и уважает достоинство каждого отдельного человека, с другой – без капли сомнений, как было в прошлом, готова использовать большие массы людей как инструмент и принимать решения за них.
Но в целом подданным Мико повезло, потому что при таком отношении она действительно понимала желания народа и направляла его на светлый, выбранный единолично путь некоего загадочного блага, что вылилось в первую японскую конституцию и, куда же без этого, укрепление своей власти. Ещё при жизни Тоёсатомими почитали, как особенного человека из-за её способности выслушивать до десяти человек, говорящих одновременно, и каждому дать мудрый совет. За этим легендарным описанием кроется сила гораздо более могущественная и полезная: понимать желания, а значит, сердца людей. Таким образом, она могла предсказывать их будущее поведение. Нет, она не считает, что все средства хороши, но к людям в целом относится отстраненно, как правитель, высшее существо.
Как бы ни странно, в повседневной жизни для Мико всё немного сложнее. Талант чтения желаний временами сбоит, и тогда ему на "помощь" приходит самоуверенность. Кому, как не ей, лучше знать, отшельница ты или полупризрак–получеловек? И пускай ты утверждаешь обратное, переубедить Тоёсатомими почти невозможно. Она спокойно, долго, обстоятельно, упорно, не слушая и не воспринимая даже аргументы противника, может утверждать одно и то же на протяжении долгих часов, а всё оттого, что правитель априори прав.
Из трёх известных ей религий Мико выбрала даосизм, и тут же нельзя не усмотреть забавную деталь: даже то, что следовало бы выбирать сердцем и честно верить в это, Тоёсатомими выбрала умом. Она считает путь Дао путём сильных мира сего, а теперь и другого; в конце концов, пускай даосизм и религия правителей, это всё тот же инструмент для осуществления её желаний. Мико очень вольно трактует главные труды, в свою пользу, поэтому до мироощущения настоящей отшельницы ей дальше, чем до десятой луны. |
