...Тело продолжало ныть, болезненно отзываясь некоторыми своими частями при каждом сделанном шаге, но упорством Хаку сейчас можно было колоть камни. Отчасти потому, что мальчиком руководило искреннее воодушевление, и ещё в ещё большем «отчасти» потому, что вскоре к этому похвальному чувству замешался, точно непрошеная карта в колоду, откровенный страх. Испуг даже не от грядущей неизвестности, но от того, что поезд, из которого он хотел сейчас выбраться, наверняка мог взорваться в любой момент. В фильмах такое происходило постоянно!..
   Именно поэтому Хотару пропустил мимо своего внимания факторы, которые заслуживали и старательно обращали на себя внимание мальчика. Будь то зловещее шипение или что-то ещё. И так уж получилось, что в такие моменты люди редко осматривают потолки вагонов. Вот и Хаку тоже; погнутые стены сейчас казались зрелищем ничуть не менее интересным.
   Вообще-то, Хаку должен был благодарить небеса за свою невероятную удачу. Судя по всему, электричку приложило о что-то твёрдое действительно крепко, но он отделался лишь незначительными царапинами и куда более ощутимыми, но вполне терпимыми, ушибами. Но он сейчас просто не способен был осознать всю степень собственной удачи. Хотару едва-едва не срывался перейти на бег. Окна вокруг выбить было решительно невозможно, не с его силами, а двери, все встреченные до сих пор, как одну заклинило.
   И вдруг, нечто, до сих пор заслуживающее и старательно обращающее на себя внимание, не выдержало, очевидно, столь откровенного игнорирования в свой адрес и резко рухнуло с потолка на пол. Аккурат за спиной Хаку. Буквально подскочив, Хотару крепко прижал катану к груди и медленно обернулся, точно в фильме ужасов. А затем, позабыв о храбрости и отваге, узрев неведомую тварь, закричал от ужаса и что было сил побежал вперёд, позабыв и про боль в теле, и про оружие в своих руках.
   В кратчайшие сроки, — сердце отбивало бешеный ритм, — Хотару внезапно обнаружил то, что искал — выход. Дверь выгнуло наружу и при некоторой сноровке вполне можно было протиснуться между ней и её несгибаемой подругой. Хаку, не оглядываясь, нырнул к проходу из вагона, — «Что это было?», вырвалась запоздавшая на несколько секунд мысль, — и, безжалостно обдирая одежду и нежную кожу, — «Главное, чтобы не догнал!», подоспела мысль актуальная, — вырвался на свежий воздух.
   — НА ПОМОЩЬ! УБИВАЮТ! — Замахав руками и катаной соответственно, в искренних чувствах заорал Хаку, надеясь, что хоть кто-нибудь откликнется на его призыв.

До сих пор Хаку убегал в своей жизни всего-лишь один-единственный раз. Это случилось примерно полтора года назад, когда Хотару стащил буквально из-под носа у своего деда кусок хлеба, подумав, что тот спит. Пьяный старик тогда пытался догнать своего нахального внука и преподать ему урок вежливости (или нет? Какая разница, впрочем, кто их пьяных разберёт) веником, но мальчишка оказался слишком быстр и ловок. В сравнении с древним пьяным стариком. Это стоило заметить хотя бы потому, что сейчас ситуация была немного иная. Неопытный беглец допустил классическую ошибку всех бегунов — оглянулся. Нога тут же нашла подходящий корень, радостно споткнулась об него и Хаку кувырком полетел по земле, добавляя к предыдущему оркестру боли ещё несколько инструментов.
   Но адреналин заглушал музыку боли. Подогревала эту полезную штуку новая перспектива взгляда, — Хаку, лёжа на спине и задрав ноги, всё-таки увидел то, ради чего оборачивался, — и именно потому Хотару быстро встал обратно на ноги. Катану, пребывающую и поныне в ножнах, он из рук так и не выпустил. Ни на секунду.
   Какое-то движение в кустах Хаку обнаружил лишь тогда, когда оттуда выскочила девочка. А за ней ещё девочка. А за второй девочкой — третья. С перепугу Хотару решил, что они — сообщницы того странного зверя, оставленного сзади, ибо бежали ему наперехват и кричали что-то страшное (Хаку был слишком испуган и потому не разбирал слов). То-то тварь не торопилась! Догадка подтвердилась, когда в руках у одной из девочек обнаружилась ракетница.
   На лице Хаку отразился искренний ужас, а язык отнялся.
   Раздираемый между выбором помереть от прямого попадания ракетой или зубов некоего монстра, Хотару остановился на секунду подумать. В это мгновение до его ушей всё-таки добралась фраза «Пригнись!» и он, ничтоже сумняшеся, проворно упал лицом в траву, рефлекторно прикрыв свою серебристую макушку ладонями. Сверху над ним, обдавая спину жаром, а ноздри лёгким палёным ароматом, стремительно пролетело что-то миниатюрное и смертоносное. Разумеется, Хаку тут же принял сидячее положение и хотел было посмотреть назад, как вдруг девочки принялись куда-то похищать его и тем самым перетянули одеяло внимания Хотару на себя. Девочки, все три в целом и по отдельности, выглядели решительно более дружелюбными, чем неведомая тварь, а потому мальчик решил не сопротивляться.
   — Это была ракета, да? — Палец указал в сторону вагона. Голос звучал возбуждённо, зелёные глаза натурально блестели. — А оно помёрло, да?

Отредактировано Hotaru Haku (2015-04-04 22:47:54)

Все три девочки выглядели откровенно подозрительно. И Хаку, признаться, не сразу определил, что именно в них показалось ему не заслуживающим доверия: то ли одинаковая одёжка, то ли несоразмерные ранцы за спинами, то ли недавнее использование ракетницы.
   Впрочем, кто их, девочек, разберёт? Для Хаку, мальчика тринадцати лет, представительницы прекрасного пола были существами таинственными и загадочными. А ещё они, видимо, только что спасли ему жизнь. Уже за это стоило не прикапываться по мелочам. По крайней мере, ни в одном учебнике до сих пор Хотару не читал, чтобы девочкам запрещали пользоваться огнестрельным оружием (хотя тут, быть может, он просто был недостаточно внимателен и проморгал соответствующий параграф, ибо учился Хаку, между нами говоря, всегда спустя рукава).
   Отведя наконец-то взгляд от полыхающего вагона, Хаку озадаченно моргнул пару раз на девочку с голубыми волосами и уже собирался что-нибудь ответить, как вдруг лидерскую позицию перехватила другая незнакомка. Встав на ноги, Хотару с важным видом, плавно перетекающим, по ходу речей, в искреннее изумление, упавшая до земли челюсть — в комплекте, выслушал главу очаровательного трио и страстно заблестел глазами.
   Разумеется, он им поверил. И он знал, от деда, что легенды гласили о каппах.
   — Большое спасибо за спасение! — Низко поклонившись, начал Хаку нездорово возбуждённым голосом. — Меня зовут Хаку, и я — представитель древнего рода Хотару, который издрыв... то есть, идрыз... пыф... В общем, наша семья очень-очень давно была слугами ёкаев. И я — последний страж её традиций, последний хранитель дара последнего ёкая, которому мы прислуживали, который, подарив нам фамилию, наказал следить и за своим прощальным подарком — Хотару-но-катаной!..
   Держа двумя руками вышеупомянутый меч, Хаку с икренним простодушием показал его девочкам. Грудь его, высвободив горячую тираду, широко задышала вновь.
   — Сейчас, только проверю, всё ли я правильно сказал... — Спохватился Хотару, закинул меч за спину и достал небольшой планшет, где моментально принялся ковыряться в текстовых документах, обозначенных навроде "Это сказал дед вчера" (дата эфемерного "вчера" не уточнена, конечно же), малопонятное "фыафцк" или даже "СКАЧАТЬ БЕСПЛАТНО БЕЗ РЕГИСТРАЦИИ И СМС". Удивительным образом Хаку подобная загадочная маркировка ничуть не смущала.